Николай ковбас личная жизнь дети

Николай и Кирилл Ковбас не только однофамильцы, но и родственники. Отец и сын. На счету первого более 80 ролей в кино и сериалах, а также с десяток сценариев, в том числе к фильму «Временные трудности» с Иваном Охлобыстиным. Звездный же час второго пробил в 2017 году после выхода в прокат «Кухни. Последняя битва», ставшей полнометражным продолжением популярного сериала. А еще Ковбасы вместе играют в спектаклях. Одну из постановок нижегородцы увидят на фестивале-конкурсе «Театральная Стрелка», который проходит в эти дни в Центре театрального мастерства. «Комсомольская правда» встретилась с артистами и узнала, почему Кирилл боится выхода сериала со своим участием, а Николай не хочет продавать сценарий фильма «Детектив Станиславский».

«Не каждый готов сидеть и ждать своей роли»

— Вы приехали не просто на театральный фестиваль, а на фестиваль независимых коллективов. В чем, по-вашему, смысл проведения «Театральной Стрелки»?

Кирилл: Я быстро понял, что репертуарный театр — не моя история. Конечно, зарплата — это хорошо, однако не каждый может выдержать, когда тебе не дают делать то, что хочется. При этом желание играть огромное! И вот мы собрались с друзьями (студентами четвертого курса ГИТИС) и сделали «Номер шестой», которую играем два года и которую привезли на фестиваль в Нижний Новгород. Что касается независимых театров, то их в Москве становится все больше. Видимо, это неизбежно, поскольку артистов много и театров на всех не хватает. Плюс не каждый готов сидеть и ждать своей роли.

Удивительно, но в таких молодежных объединениях рождаются очень интересные идеи, которые нельзя реализовывать сразу, потому что нет финансирования, зато есть творчество! Я прихожу на репетицию, знаю, что за нее не получу денег, но гарантировано испытаю удовольствие. Конечно, не каждый может себе это позволить. Надо же на что-то жить, но как-то умудряются люди и работать, и творить, и на фестивали ездить.

— На открытии «Театральной Стрелки» 3 апреля мы смотрели моноспектакль «Сибирь» Театра ненормативной пластики (Санкт-Петербург). После показа актер вышел к зрителям и заявил, что в Питере на этом спектакле пустой зал. Как с этим обстоят дела в столице? У московских независимых театров большая аудитория?

Кирилл: У нас точно так же, как в Питере. Хотя на последнем спектакле «Номер шестой» в Москве был аншлаг, честно говоря, не помню, по какой причине. Понимаете, мы не продаем билеты. Просто после показа говорим: если хотите нас поддержать, пожалуйста, вот ящик — бросайте деньги.

Николай: Народ очень четко чувствует прекрасное и правильную актерскую работу. После неудачного спектакля, однажды, оставили только 50 рублей. А после удачного — восемь тысяч.

Кирилл: Мы не гонимся за большими залами. Мы играем в Чеховской библиотеке. Это не МХАТ, не Театр наций. Еще играем в Центре имени Вс. Мейерхольда. Нам с Николаем этого достаточно.

— В рамках внеконкурсной программы 17 апреля вы показали спектакль «Рождество». Как нижегородцы встретили эту непростую постановку?

Кирилл: Анатолий Эфрос сказал, что если после премьеры хотя бы один человек в зале встал и зааплодировал, то спектакль удался. Мне эта мысль очень понравилась. После показа «Рождества» в Нижнем Новгороде я вышел в коридор, где меня ждали две женщины. Они спросили: «Как вы выходите из образа? Вон сидит девушка, и она в шоке от того, как вы сыграли». Я смотрю: рыдает. Такое бывает не часто. Для меня это показатель.

— В конкурсе заявлен спектакль «Номер шестой» (12+) театра Room с вашим участием. Чем эта постановка отличается от «Рождества»?

Кирилл: После «Рождества» мы разговаривали с Николаем и немного распереживались, что будем играть «Номер шестой», потому что это два совершенно разных спектакля.

Николай: «Рождество» — очень технологичный спектакль, очень стильный и актуальный. Там видео-проекция, световая партитура, изобретательный саундтрек… А «Номер шестой» — такой классический спектакль независимого театра. Он очень простой.

Кирилл: Грубо говоря, у нас одна деревяшка и костюмы, больше ничего.

Николай: И играем мы, конечно, по-другому. Основной упор на актерское общение, работу с партнером. В этом смысле поклонники современного театра могут быть несколько озадачены. Зато поклонники традиционно театра отреагируют позитивно. (улыбается)

«Ой, да он играть не умеет»

— Помимо театра в вашей жизни есть и кино. А что ближе и, если можно сказать, дороже?

Кирилл: Будем честными. Я могу сняться в одном кино-проекте, и денег хватит, чтобы обустроить квартиру: купить кровать, удобное кресло, могу съездить отдохнуть. В театре пока что я не могу себе это позволить. Зато в нем мне спокойнее, знаю, что могу ошибаться на репетициях, а потом выходить на сцену и показывать то, что умею. Драйв! В кино не так. Не могу сказать, что дороже. (пауза) Хорошо, если выбора нет, то дороже театр. Может, потому что я им плотнее занимаюсь сейчас.

Николай: Очень разные вещи. С чем это можно сравнить? Например, с марафоном. Представим, что актерская профессия — это спортивный бег. Тогда театр — это марафон. Спектакль репетируется несколько месяцев. Длится два часа. Играется годами. И нужно правильно разложиться на всю эту длинную дистанцию. А кино тогда — забег на сто метров, спринт. Всё очень быстро. Звучит команда «Начали», и у тебя есть три минуты, чтобы сыграть сцену. И всё, изменить уже ничего нельзя. Совсем другая история. А когда актер сыграл свою роль, работа над фильмом продолжается. Начался монтаж фильма, озвучание. И хорошо, если короткометражка появится через полгода, а большое кино — через год. Если это какой-то сериал для Первого канала, то он может годами лежать.

— У вас есть проекты, которые ждут своего часа?

Кирилл: Да! И я очень боюсь, когда выйдет мой первый большой сериал, где у меня была роль второго плана — я сыграл помощника главного героя. Боюсь, потому что это было четыре года назад. Во-первых, я там моложе выгляжу. Во-вторых, совершенно неопытен. Раньше задавался вопросами: когда он выйдет? Когда уже меня покажут по Первому каналу? Сейчас думаю: лучше не надо, пусть себе лежит. Потому что покажут сериал, и обязательно кто-нибудь скажет: «Ой, а Ковбас младший вообще играть не умеет». Друзья, это было четыре года назад!

«Кирилл вернул мне театр»

— Вы вместе снимаетесь в кино, играете в одних и тех же спектаклях. У вас даже сайт один на двоих. А как сложился этот тандем?«Кирилл вернул мне театр»

Кирилл: До десятого класса я не хотел заниматься этой профессией вообще.

Николай: А я его всячески отговаривал.

Кирилл: На самом деле Николай удивительным образом никогда в жизни ни на чем не настаивал, никогда не ругал. Сейчас да, может сказать: «Старик, ты накосячил». А раньше — нет. И вот в десятом классе я захотел попробовать свои силы. Отец сказал: «Сходи, попробуй». Разногласия с Николаем начались, когда я поступил в ГИТИС на курс Леонида Хейфеца. Мне 18 лет, я ничего не знаю. В какой-то момент меня начали ломать в институте. Папа это увидел, начал ходить на показы и стал говорить: «Это вот хорошо, а это не очень». Вдвоем идти по жизни легче, чем одному.

Николай: Сын меня отблагодарил одной вещью. Так получилось, что, несмотря на любовь к актерской профессии, работы у меня было не так много, как хотелось. В кино-то я снимался, а с театром не сложилось. Причем театра не было лет двадцать точно! После таких перерывов мои сверстники уже теряют надежду. И вдруг сын говорит: «Пап, есть спектакль, там нужен взрослый дядька. Пойдем». Я иду, хотя боюсь страшно. Мы начинаем работать, я понимаю, что все сохранилось, не умерло. Это началось три года назад. В общем, благодаря сыну я в 50 лет получил первую главную роль в театре. Кстати, в спектакле «Номер шестой», которую покажем нижегородцам 20 апреля. А сейчас у меня четыре спектакля, которые я играю, слава богу, хорошо. Кирилл вернул мне то, что я когда-то потерял. Надеюсь, и дальше будем радовать друг друга.

— Николай, вы не только актер, но и сценарист. Когда мы увидим новый фильм или сериал, снятый по вашему сценарию?

Николай: Надеюсь, что в сентябре на одном из федеральных каналов выйдет исторический детектив. Было как. Перед съёмками мне позвонил продюсер и сказал: «Хороший сценарий. А главного героя на сына писал?» «Да, — говорю, — представлял сына». «Ладно, попробуем». И Кирилла действительно пригласили на эту роль. Хоть сам я ни о чем не просил, потому что бесполезно. Кстати, мне показали первую серию. Понравилось.

— Не было мысли написать сценарий к фильму про отца и сына? То есть чтобы вы потом вдвоем исполнили главные роли.

Николай: Мы периодически это обсуждаем. Но понимаете, в чем дело. Если я напишу такой сценарий, то возьмут-то все равно других актеров. Когда пишу сценарий, передаю его продюсеру, а он набирает актеров по своему усмотрению. Единственный сюжет, который я храню для нас с Кириллом, называется «Детектив Станиславский». Хотя там мы не отец и сын, но у нас главные роли. Этому сюжету много лет. Почему я его храню? Мне не раз предлагали выкупить его, но я-то хочу, чтобы сыграли мы. А с таким условием не берут. Поэтому выход один — вдруг великий Леша Камынин, которого я люблю и которым горжусь, захочет снять кино про отца и сына. Он советоваться ни с кем не будет. Возьмет тех, кого считает нужным, например, нас. Хотя представляешь, возьмет Добронравовых? (Обращается к Кириллу. — Прим. ред.)

Кирилл: Стопудово. (смеется)

Показ спектакля «Номер шестой» театра Room в Центре театрального мастерства 20 апреля в 19.00